Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

приехали в сауну и покинули ее, сказать можете? — он опять впился в Петровского взглядом.

— Разумеется, я же засекал время, чем еще заняться в сауне с друзьями и девчонками! — Петровский презрительно фыркнул, чем опять вызвал недовольство Шведова, — ну вы же живой человек, а всерьез задаете такие вопросы! Ну, двинули туда, темно было уже, когда уезжали — светало, где-то половина седьмого была, наверное, или во сколько там зимой светает… короче, всю ночь почти мы развлекались…

— А поточнее не можете вспомнить? — Шведов что-то записал на бумаге.

— Да каким бы образом! — бросил Петровский, глядя на него, как на умалишенного, тем самым выводя из себя еще больше, — говорю же, я за временем не следил, ночью приехали, утром я уехал домой на своей машине, что вообще за допрос, я не могу понять! Откуда такой интерес к моей личной жизни-то опять?

— Константин Алексеевич, относитесь посерьезнее! — потребовал Шведов, понемногу начиная закипать, — произошло особо тяжкое преступление, конкретно, убийство, это достаточное основание для моего интереса?! — он зло посмотрел на Петровского.

— Во как! — тот откинулся на спинку стула. Глаза опять загорелись нехорошим огоньком. Шведов уже видел этот огонек в то утро, когда убили Логинова и точно ни с чем бы его не спутал, — а я тут причем? И почему, извините, мне должно быть не все равно? В России каждый день кого-то убивают, вы считаете, что всех, кто погибает насильственной смертью, убиваю я или что? — усмешка была настолько злой и презрительной, что даже видавший виды следователь невольно сглотнул.

— Видите ли, какая штука, Константин Алексеевич, — Шведов старался не давать Петровскому играть с ним в удава и кролика, чем тот пытался заниматься все это время, — в ту ночь на подземной парковке около своего дома был убит частный предприниматель Алан Караев. Забит до смерти бейсбольной битой, найденной там же, рядом с телом. Вот, можете посмотреть…

Шведов применил один из излюбленных приемов следствия, неожиданно продемонстрировав Петровскому фотографию с места преступления, где было запечатлено изувеченное тело Алана, лежавшего около своей машины на подземной парковке. В данном случае была важна реакция того, кому снимок показывался.

— Ох, мать моя! — Петровский дернул головой, — жестко его… нет, все-таки я-то тут причем?

— Да вот, видите ли, какая штука… — начал Шведов, — в последнее время в нашем городе складывается довольно странная криминогенная обстановка. Караев — предприниматель, эмигрировавший к нам с Кавказа еще в девяностых годах, по неподтвержденным данным, тогда возглавлял этническую группировку, при том единственную в своем роде кавказскую ОПГ Нобельска…

— Так он все-таки, по-вашему, бандит или предприниматель, вы уж определитесь! — хмыкнул Петровский, бросив беглый взгляд на фото.

— Константин Алексеевич, вы взрослый человек и прекрасно поняли, что и где подразумевается! — отрезал Шведов, — так вот, Караев пережил «девяностые», а теперь, в две тысячи четырнадцатом вдруг был убит… — он очень внимательно посмотрел Петровскому в глаза и закончил мысль: — а почти за месяц до этого в перестрелке у ресторана погиб ваш друг. И убийцами по вашим же словам тоже являются выходцы с Кавказа…

Шведов замолчал. Пару секунд они смотрели друг на друга. А потом Петровский расхохотался в голос.

— И это основание?! — выдохнул он, — скажите, товарищ следователь, вы расист? — через несколько секунд Петровский перестал смеяться и, прищурившись, взглянул на Шведова.

— Не понял! — резко ответил тот.

— Зато я, наконец, понял, куда вы ведете! — отрезал Петровский, не опуская глаз, — и если вы не расист, у вас очень странная логика! Скажите, а вот так вдруг, если бы убийцами Славки были лица славянской внешности, вы дергали бы меня всякий раз, как замочат какого-нибудь Алексея или Михаила?!

— Это не смешно, Константин Алексеевич, — Шведов мрачно покачал головой.

— Конечно, не смешно! — Петровский с агрессией подался вперед, — вы с какого-то перепуга пытаетесь обвинить меня в убийстве, основываясь лишь на национальном признаке, смешного тут и впрямь мало! Так вот: никакого отношения к смерти Алана Караева я не имею и иметь не могу! Вы сами подумайте, кто я и кто он? Вы реально собираетесь доложить хоть куда-то, что воротилу бизнеса и бывшего, как вы сами говорите, бандоса-авторитета, прикончил какой-то студент? Вот смешно будет тем, кому вы расскажете этот бред! Если вообще не встанет вопрос о вашей компетентности! — Петровский выдохнул и вновь развалился на стуле, все еще сверля следователя колючим взглядом.

— Простите, вы сейчас пытаетесь мне угрожать? — Шведов слегка приподнял брови.

— Нет, вы точно переоцениваете мои возможности! — Петровский закатил глаза, — сначала вменяете убийство крутого воротилы, потом говорите, что я угрожаю сотруднику следственного комитета! Вы сами-то себя слышите, вам не кажется, что я для всего этого, по крайней мере… маловат? — добавил он, найдя нужное слово.

— Да я, знаете ли, за годы работы на всякое насмотрелся, — Шведов выразительно цокнул языком, — ну ладно, допустим, с этим разобрались. И раньше с Караевым знакомы не были?

— Был, — заметив внимательный и сосредоточенный взгляд, Петровский дал честный ответ. Что-то подсказывало ему, что здесь ложь может сыграть совсем не на руку. В целом весь допрос уже в каком-то смысле напоминал покерную партию…

— Были? — уточнил Шведов, не сводя с него глаз.

— Да, — Петровский кивнул, — шапочно.

— И при каких обстоятельствах? — следователь не отступал.

— Что, познакомился с ним? — спросил Петровский, — ну, не забывайте, что я тоже мелкое ИП. Караев — серьезный бизнесмен с неплохими связями. Ну, точнее, был им, — добавил он. Нет, про автомобильный «бизнес» Шведов знать не мог, иначе разговор с высокой вероятностью шел бы уже в СИЗО. Значит, следовало изложить иную версию их знакомства.

— И какие же, если не секрет, связи Караева свели вас с ним? — хмыкнул Шведов.

— Никаких секретов, — Петровский тоже не сводил внимательный взгляд со следователя, надеясь считать, что же именно ему может быть известно, — у Алана был ресторан на Восточном Бульваре. У меня — кафе в центре города, ну, вы это и так знаете. Через его людей я выходил на продавцов, у которых можно было закупать мясо почти по бросовым ценам. За это меня, надеюсь, не посадят, вроде пока никто из гостей моего кафе не отравился! — Петровский ухмыльнулся.

— Ну, этим занимается другой орган, — хмыкнул Шведов, — а наше дело — расследование тяжких преступлений. Значит, говорите, мясо покупали… что ж, тогда еще вопрос: ваше алиби кто может подтвердить?

Петровский опять изобразил усмешку, больше похожую на оскал.

— Минимум десять человек, кто был в ту ночь в сауне! — ответил он, — парни, девчонки, возможно, предыдущие посетители, с которыми мы столкнулись на выходе, администратор, конечно. Может, таксисты, доставлявшие часть моей компании, они могли видеть меня, когда я встречал своих друзей, там не